|
Нельзя забыть что очень сильно жалит,
Нельзя забыть и сладостный дурман.
И я запомнил вечер этот странный,
Тот запах серы. Мерзостный туман...
Туман. Дорога. Сырость под ногами,
Казалось тонешь в сером море сна.
Я потерялся, хоть дорогу знаю.
Я шел куда-то, но забыл куда.
И в сизом облаке, надеждой на спасение,
Свет фонаря ударил по глазам.
И на скамье, укутан в плащ и перья,
Сидел посланник псих диспан цера.
Глаза-хрусталь, бездвижны и немые,
По черепу спускался толстый шмель.
Он бормотал под нос слова больные
И теребил в руках прозрачную форель.
Мне было страшно. Я его боялся.
Но возымел я храбрость! Сгоряча
Спросил я то, чего и опасался:
" Эй, господин, скажи мне, ты есть я?"
Тут шмель взлетел, спикировав в пустоту,
Из рук исчезла скользкая форель.
Посланник вышел из своей дремоты
И, улыбаясь, тянется ко мне.
Чего он хочет, я то, понимаю.
Но не хочу! Я убегаю в даль.
Удар! Стена. лицо мне искажает,
Прозрачная, как тоненький хрусталь.
Здесь нет конца. Я замкнут в этом круге
И ощущаю под ногами дно.
Я в банке, что завинчена потуже,
Я заперт и теперь мне хорошо.
|
