Памяти Соколовой Нины Васильевны -
инженер-полковника ВМФ, преподавателя
кафедры гидравлики и гидродинамики
ВВМУ им. М.В.Фрунзе.Весной 1942 года в осаждённом врагами Ленинграде
обнаружилась острая проблема с тотальной нехваткой
целого ряда горюче-смазочных материалов. Решить её
с помощью прокладки по дну Ладоги бензопровода
предложила главный инженер 27 отряда «Экспедиции
подводных работ особого назначения», старший лейтенант
Военно-Морского Флота Соколова Нина Васильевна.
Ее группа с начала войны восстанавливала подводные
коммуникации после бомбежек, поднимала затонувшее
оружие, продукты, технику, прокладывала подводные
телефонные кабели. Предложение штаб БФ принял, и
за сорок три дня была проложена труба бензопровода
длиной в двадцать один километр на глубинах до
тридцати пяти метров в условиях жесточайших
налётов вражеской авиации. С июня 1942 по март
1943 года по проложенной трубе было прокачано в
блокадный город полста тысяч тонн бензина и
дизельного топлива - двадцать полных ж/д составов.
За всё время работы по прокладке и испытаниям
сама Нина Васильевна провела под водой более
трёхсот часов, а это составляет тринадцать суток.
Всего же за службу в водолазных подразделениях
ВМФ она пробыла под водой шестьсот сорок четыре
часа или двадцать семь суток и осталась в истории
страны первой женщиной-водолазом.
Нина Васильевна скончалась 17 декабря 2001 года
на девяностом году жизни. Ее имя занесено в
«Золотую книгу» Ленинграда(Санкт-Петербурга).Такие были времена…
Так получилось, что война
сокрыла в папках
имена и лица.
Эпохи новая волна…
И нам дозволила страна
перелистать архивные
страницы...
Утроба Ладоги мутна,
темна, коварна и страшна,
но не для этой смелой женщины
в скафандре.
В ногах свинчатка - не беда:
тела не жалует вода.
Непросто быть военным флотским
Ихтиандром.
Там, наверху, гремит война,
а под волнами - тишина.
Лишь цепью отзвуки
зловещей канонады.
Работа тайная сложна,
но за исход её она
должна ручаться перед
стойким Ленинградом.
Пусть через силу каждый шаг,
но помогают кореша
мужской поддержкой круговой
и с ними - легче.
Стальной артерией по дну
трубу им надо протянуть,
а берег тот, куда ведут,
ещё далече.
Вновь болью сковано плечо.
Надысь поцапалась с врачом.
Он ей грозил не «дать добро»
спускаться в воду.
Его послала с матерком
и погрозила кулаком:
мол, коль доложишь что не так -
получишь в морду.
Качает помпа кислород.
Его, как рыба, ловит рот,
а бронхи кажется вот-вот
с натуги треснут.
Да растреклятый серый ил
вокруг всё напрочь замутил,
и любопытных судаков
косяк не к месту.
И всё не так, как на земле:
в десятки раз в глубинной мгле
трудней даётся даже лёгкое
движенье.
Пенять на тягость - недосуг.
Случится что - врачи спасут.
И лишь бы сердце не сдало
от напряженья.
Тут сутки кажутся длинней.
И все эмоции - сильней.
Кто водолазом был, тот
с этим согласится.
Пусть для геройства нет причин,
любой из группы промолчит,
как липкий пот холодный
склеивал ресницы.
Успех, почёт и ордена…
Вот и закончилась война,
но к мирной жизни привыкать
пока что рано.
Следы войны - в глубинах вод.
Задач в них много - не на год.
И Флот от группы ждёт работы
филигранной.
Сложилась жизнь не без грехов.
Да кто ж безгрешных моряков
встречал когда-нибудь и где-нибудь
в реале?
Ну, а она сквозь россыпь лет
походкой флотской по земле
ушла в миры иные, лучшие
едва ли…
