|
«Ах, война, что ж ты, подлая, сделала:
Вместо свадеб — разлуки и дым,
Наши девочки платьица белые
Раздарили сестренкам своим…» -
Снова ворог наступает, с именем фашизизм.
На страну что хочет строить светлый коммунизм.
Им не спится, не лежится, планы строят - ух!
Коммунизм, такое слово, - страшное на слух.
То не тучи, самолеты, небо заслоня,
Смерть с небес они бросают на вас и меня
Черный танк урча вползает, хату развалив
Старика, что ковыляет, тут же застрелив.
Глаза детей расширены, не плачут, не кричат
И смотрят в диком ужасе на страшный автомат.
И младшенькие жмутся, за спинами больших
И все-таки надеются - остаться бы в живых…
А офицер с бравадою, глядит через прицел
И чванно кочевряжится, мол ваш таков удел.
Ублюдки вы, не Арии. Славяне - вы рабы!
И быть по жизни суждено, такими вам – увы.
И говорит сквозь зубы он: «…я вас не убиват,
Ми будем вас перевоспитыват, ми будем вас спасат.
Германия болшой страна, великая страна!
И ви работший тшеловек, сегодня нам нужна.
Ви будете арбайтен там, и кушай хорошё
И будете культура ви, впитат в себья ещё.
А кончшится война, тогда, наступит Земля – рай
Коль будете арбайтен ви, то ви - не умирай!...».
И старшенькие заслонить собой, пытаются детей
И понимают – не видать, им больше матерей
И папа не увидит их, когда придет с войны
С победою! А их уж нет, давно уже увы…
Их волокут из подпола, где прятались они
А защитить их некому, остались ведь одни
И маме восемнадцать лет, для девушки расцвет
Но на расцвет увы уже, надежды просто нет…
Как многие из деревень, и ряда городов,
В Германию составами - батрачить на врагов!
Была она отправлена, и никаких вестей…
Такая доля горькая досталась в жизни ей.
Но нам, детям своим, ни слова, что в плену.
А про войну, ну что сказать? Да ну ее, войну!
И даже грозный папа наш, не знал и он о том,
Как мама выжила в плену, когда враги кругом.
Наш папа, кончилась война, а он все воевал.
И в братской Белоруссии - бандеровцев гонял.
И всяких «братьев» там лесных, а попросту бандюг
Громил, которых не добил - фашистских подлых слуг.
Ведь он служил в НКВД и был суров Закон
И тот, кто был тогда в плену, тот был бы осужден…
И дети их с клеймом врага, предателя страны,
По жизни дальше б так и шли. Увы нам всем – увы…
А мама с брата взяв обет – МОЛЧАНИЯ на век
И зная, что таков удел, что грешен человек,
С детей хотела снять клеймо! И «грех» свой утаить.
И так пришлось ей во «греху» до самой смерти жить.
2020 автор Лебедев Б.А.
|
