|
В курятнике, который отличался
Тем самым, что там кур немало было,
Старик-петух чуть было не скончался
От своего старания и пыла.
Все куры воют: страшмое настанет,
Коли не будет в ихнем стаде мужика -
Не просто хахаля, а вожака.
Нестись вся стая с горя перестанет.
Прислали им другого, молодого,
Такой не подведет, на то причина есть.
И, чтобы на хозяйство не навлечь худого,
Вождю в опале дали на насест присесть.
Старик доволен статусом остался.
Сидел, смотрел, но злился и роптал:
Уж слишком ретивой петух попался.
За одну смену всех перетоптал.
Не выдержал, сказал: «Спечешься хлопчик,
Еще ты смотришь на соседние дворы.
Прижмись, дружок, а лучше сядь на копчик,
Коли не хочешь ты на плаху до поры.
А молодой то ли умом совсем не вышел,
Но старых явно он не уважал,
Короче, слова деда не услышал
И дальше свое дело продолжал.
И вот, нашли его в навозе ниц лежащим,
Безликим, хворым, немощным дрожащим,
И здесь над ним кружилось воронье,
Стремясь устроить пиршество свое.
И дед, погладив тело молодое,
Сказал страдальчески: «Я этому не рад,
Предотвратить не смог лихое и худое.
Прости меня и спи спокойно, брат.»
Вдруг тот, не шевелясь, открыл свой глаз:
Свалил бы ты, а то неровен час.
Я понимаю, что от души страдаешь,
Но ты сейчас моих клиенток распугаешь.»
|
