|
Шипами острыми терзая грудь мою,
Танцуют розы, горькой мгле уподобляясь.
Я кровью огненной в безумии горю,
Наивным страхом приближая к телу старость.
В колодце сердца, на безкрайней глубине
Тоски безплотной осознанье умирает,
И ночь рябая превращается во мне
В застывший день, что больше не настанет.
Слезами боли по щекам текут мечты
О жизни, камнем утонувшей в грязном море
Слепого мира жалких грёз и темноты,
И страсти к смеху, обличающему горе…
Шипами чёрными терзая мой покой,
Танцуют розы, раскрывая тени мрака,
Сливаясь с мраморной, безжизненной землёй,
Чтоб я над нею мучился и плакал…
Младенец сна завёрнут в кружева,
Ненужный никому, лежит и стонет.
Но речь его – нелепые слова,
И крик его меня уже не тронет.
И с прежним отвращением к себе
И к миру, к обстоятельствам ничтожным,
Я телом ощутить смогу теперь
Всё то, что мне казалось невозможным!
Я освещу холодную тюрьму,
Где жизнь моя томится в заточенье
Без жажды, мне известной одному…
Туманное, предсмертное движенье,
Волнение последних лёгких снов,
Что смутой счастья разъедают память…
Мне так приятен этот грустный танец,
Мой первый вальс отравленных шипов!..
|
